Большое видится на расстоянии… Так можно сказать о новой «Чайке» в МХТ им. Чехова, поставленной приглашенным литовским режиссером Оскарасом Коршуновасом. Это не к тому, что драматургия Чехова не оценена русским театром, но надо признать, что взгляд со стороны, из другой культуры, может открыть многое.
Этой «Чайке» нужно было появиться и именно на этой сцене, в это время. Спектакль позволяет себе добродушно юморить и над Станиславским, и над Чеховым, да и над самой идеей театра как такового. Звездные актеры, как первокурсники театральных институтов, изображают животных – а мы вспоминаем, что Антон Павлович обещал написать пьесу без кукушек, собак и часов. Константину Треплеву наскучили тысячи вариаций одного и того же – а на сцене тысяча первая вариация «Чайки». Но теперь это не просто пьеса врача-драматурга – с цитируемым Шекспиром Чехов уже сравнялся, и его персонажи, как персонажи Гамлета, несут в себе универсальные коды вне времени, понятные всем.
Актуальность постановки достигается во многом за счет фокусирования на актерах. Не на игре, а на людях – Дарья Мороз, Игорь Верник, Станислав Любшин, Евгения Добровольская и другие актеры, занятые в спектакле, открывают зрителям себя, начиная с разрешения отмечать в «Инстаграме» и приколов про иммерсивный театр, заканчивая объяснениями и ссорами.
Именно эта природа человека – не героя (!) – разительно меняет трактовку образа Кости Треплева. У Кузьмы Котрелева Треплев вовсе не жалкий инфантил – он, скорее, молчаливый наблюдатель, перерабатывающий эмоции в творчество, и в пику времени он все фиксирует на камеру, как будто снимая документальную драму одной счастливой тусовки. Упрекнуть его в отсутствии страстей, тем не менее, нельзя. Неудача со спектаклем оглушает его, и очередной реверанс Художественному театру – адепт современных форм ищет поддержки в родных стенах. И находит. Будущий Костя, уже сменивший облачение на черный плащ, сурово предупреждает перед антрактом: «Не опаздывайте. У меня пистолет».
Треплев в этом спектакле не только Гамлет, посредством театрального допущения раскрывающий темные стороны душ, но и юный, влюбленный Ромео. Его Джульетта – Нина Заречная в исполнении Паулины Андреевой – появляясь на сцене практически близнецом Кости, быстро теряет повадки подростка. Для Тригорина она все же девочка, но в ней есть что-то от Лолиты, – так бесхитростно-бесстыдно она валяется на полу, слушая известного беллетриста. В финале спектакля Нина в черном шелковом платье-комбинации уже никак не будет похожа на улыбчивую девчонку, она и в жизни станет такой же, как и ее игра в театре, по выражению Треплева, «безвкусная и с завываниями».
Идея фокуса на людях выдержана и при определении стиля персонажей Чехова, перемещенных в современность. Художник по костюмам спектакля, Агне Кузмицкайте, продумывая образы, ориентировалась на социальные сети актеров, на то, что они носят в повседневной жизни, и результат ее работы просто невероятный. От Дарьи Мороз, прекрасно выглядящей и в белом костюме с удлиненным жилетом, дополненном туфлями на шпильке, и в красном воздушном халате, просто невозможно отвести взгляд!
Большое вновь увиделось на расстоянии – от первого ряда до балкона. Чехов велик так же, как Шекспир, а стены Художественного театра принимают в себя новых Треплева, Аркадину и Тригорина. Когда-нибудь и этот спектакль станет историей, но пока он про жизнь и про людей, которые ярче и живее всех живых.
