Иммерсивные спектакли становятся всё более популярными, так как призваны ломать четвёртую стену. Границы и само понятие сцены исчезает, гости оказываются внутри перформанса, актёры пытаются почувствовать, насколько зрители настроены следовать правилам игры. В случае с постановкой «Вне… театра» действительно только почувствовать, потому что кругом тьма, а общаться с окружающими можно исключительно светом фонарика и звоном колокольчика.
«Страна слепых» — спектакль-эксперимент по одноименному рассказу Герберта Уэллса. Зрителя приглашают в мир незрячих, лишив его сигналов от одного из основных органов чувств.
Часть первая: создание персонажа
Под синим светом в тесном помещении, где разговаривать в полный голос кажется чем-то диким, зрители, как в популярной настолке «Подземелья и драконы», придумывают, с кем будут играть предстоящую сессию. Пол и род занятий персонажа достается каждому жеребьёвкой. На зрителе лежит задача продумать физические и психологические особенности, возраст и — самое главное — основное желание персонажа.
Опаздывать на этот спектакль категорически нельзя. Не приходить, видимо, тоже: количество актеров должно быть строго равно числу зрителей. Сложновыполнимое условие, пожалуй, в современных реалиях. После того, как анкеты заполнены, зрителям раздают фонарики и приглашают в зал.
Однако, вопреки атмосфере из предыдущего зала, здесь она теряется. В зале светло, актеры продолжают разминку, пока гости занимают свои места. Приглушённый свет, кажется, был бы куда более кстати, тогда и разминка выглядела бы, как часть странного магического действа.
Часть вторая: распределение ролей
В освещенном ярким светом помещении зрители с помощью проводника выбирают своему персонажу внешность, то есть одного из актеров, который и сыграет записанное на листке. Напомним, у актеров завязаны глаза. Они не могут видеть, что гости написали в анкетах. По этой же причине умение актеров двигаться вслепую в сложной планировке Боярских палат тоже приводит в восторг. Им дают две с половиной минуты на попытку почувствовать видение зрителя, угадать его замысел и свою роль. Здесь действительно происходит магия: некоторые актеры попадают в цель на 80 процентов.
У спектакля нет четкого времени завершения. Все зависит от второй части, где «жители деревни» получают свои характеры, импровизируют и недолго общаются с «создателями». Этот процесс может сильно затянуться. Но то время, за которое нужно поставить своему персонажу конкретную режиссёрскую задачу, — несомненный плюс. Такой непосредственный контакт — что-то действительно новое, ведь наблюдать за тем, как исполняют твою задумку куда интереснее, чем просто следовать за незнакомцами.
Если бы ещё не этот яркий свет…
Часть третья: добро пожаловать в долину слепых
Третья часть начинается с… еще одного знакомства. На этот раз актеры — уже полноценные действующие лица. Они переодеваются в костюмы и распределяются по сцене, образуя пары или даже семьи. Зрителей заново знакомят с персонажами.
Костюмы и реквизит возвращают к уже, казалось бы, забытой теме спектакля. Косой крой и грубые контрастные стежки в одежде, а также нарочито грубая на вид посуда не дают забыть, что каждый сегодня пришел посмотреть на деревушку слепцов, отрезанную от всего мира. Когда свет наконец-то гаснет, посуда слегка светится в темноте, и эти размытые пятна света вкупе с такой же подсвеченной рекой возвращают в атмосферу первого этапа.
Вместе с темнотой приходят звуки. Шум воды, поющие чаши, приглушенные разговоры и трели колокольчиков. Колокольчики, кстати, тоже выдают зрителям, чтобы они предупреждали актёров о своем местонахождении. Другие способы коммуникации запрещены, а персонажи воспринимают этот звон как музыку ангелов.
Пока глаза привыкают к темноте, Знахарка рассказывает историю поселения. История сильно сокращена, у человека, незнакомого с первоисточником, может возникнуть ощущение, словно мира зрячих уже не существует вовсе. Впрочем, в этом есть смысл: поворот сюжета для него будет куда более неожиданным.
Только тут начинается сам спектакль. Можно следить за каждой историей по чуть-чуть или следовать только за своим персонажем. Именно в это время из чистой импровизации рождаются сюжетные линии и завязываются конфликты. Однако никуда эти линии не ведут, да и конфликты остаются подвешенными в воздухе, ведь действо возвращается в русло постановки, где балом правит зрячий незнакомец, пришедший из-за гор.
Лучшая сцена «Страны слепых» — праздник в поселении. Глаза к этому моменту привыкают к темноте и силуэты приобретают черты, а вокально-танцевальная часть окончательно переносит в созданную актерами реальность. Погружение происходит настолько глубоко, что, когда надо в очередной раз следовать в другую зону, к реке, очень удивляешься, что у тебя на плече висит современная сумка, а не матерчатая котомка.
Действо развивается стремительно, как и отношения главных героев. Персонаж Нуньеса — тот самый единственный зрячий — в жеребьёвке не участвует. Актёр в этот момент появляется впервые. А вот девушку-изгоя Медину-Сароте выбирают зрители.
В этом моменте определенно не хватает действий. Первоисточник короткий сам по себе, но фразы в духе «прошло две недели» напоминают субтитры в фильме, которые режиссёры чаще используют от безысходности и невозможности показать течение времени иным способом.
Концовка «додает» визуальной составляющей, ведь она разворачивается около «реки», которая также подсвечена в темноте. Впрочем, какой-то яркой точки нет, и зрители в недоумении сидят на своих местах у реки до тех пор, пока не включат свет. В главном зале гостей, сидя на их местах, встречают аплодисментами актёры, замыкая круг взаимодействия. Красиво и трогательно, но подсознательно хочется, чтобы свет включался именно в момент аплодисментов, а зрителей уводила в главный зал, например, та же Знахарка, как будто бы намекая, что спектакль ещё не закончен.
Идея дать зрителю не просто попробовать мир произведения на вкус, а даже чуть-чуть срежиссировать его имеет огромный потенциал. Особенно хороша она была бы, если позволить актёрам завершить свою арку, ведь ребята очень талантливы и смотреть на то, как они раскрывают задумку, хочется чуть дольше.
Фото предоставлены «Вне… театром»
Читайте также: Когда зритель перестает быть зрителем, или коротко об иммерсивности
Дарья Арендт
режиссер, междисциплинарный художник
@daria_arendt
