До революционных событий в стране оставалось ещё несколько лет, когда для русского искусства поворотным моментом стало происходящее в салоне дома Левинсона на Большой Дмитровке. Там в декабре 1910 года под провокационным названием прошла выставка молодых художников, а уже в следующем году началась деятельность одноимённого общества авангардистов, ставшего крупнейшим для начала прошлого века – «Бубнового валета».
Правила игры валетов
Бунтарство, молодость и страсть, символически выраженные в названии, были визитной карточкой общества. В 1910 году Александр Бенуа употребил термин «авангард», подчеркнув отклонение некоторых деятелей искусства от академических канонов. Эксцентричность и провокационность «Бубнового валета» объяснялась их верой в необходимость создания нового стиля в живописи вместо уже отживших себя реалистических традиций. Творческие эксперименты и вызов старому искусству объединили молодых художников: Михаила Ларионова, давшего имя обществу, Аристарха Лентулова, Илью Машкова, Наталью Гончарову, Петра Кончаловского и других. В выставках общества так же участвовали Казимир Малевич, Василий Кандинский и даже выставлялись полотна таких западных современников, как Матисс, Пикассо и Делоне.
Работы «Бубнового валета» отличались примитивизмом: объектом их изображения становились сниженные сюжеты и темы, недопустимые для академического искусства. Художники использовали различные приёмы, работавшие на удержание зрительского внимания: грубые мазки, яркие краски, экспрессивные линии, контрастные геометрические фигуры и искаженная перспектива. Среди живописцев был принцип свободного пользования – обращение к работам других художников, заимствование их техник и сюжетов. Например, в натюрмортах Михаила Ларионова и Натальи Гончаровой есть прямое подражание Полю Сезанну. Французский живописец и его картина «Курильщик» также повлияли на некоторых членов «Бубнового валета», которые создали целую серию аналогичных портретов.
Члены «Бубнового валета» интересовались народной жизнью, городским изобразительным фольклором, поэтому источниками вдохновения для них становились ремёсла, модные журналы, вывески. В этом плане название общества еще раз подчёркивало их увлечённость низовым искусством, так как карты являются народной картинкой.
Общество ставило свое творчество в противовес претенциозности других объединений. Например, «Бубновый валет» разительно отличался от «Голубой розы» с её символистическими работами в пастельных тонах. Художники старались избавиться от условных академических рамок и вызвать своими полотнами яркие эмоции: от удивления и восхищения до брезгливости и отторжения. Однако члены «Бубнового валета» не были изгоями художественного мира: с ростом их популярности и признания они не только устраивали собственные выставки в Москве и Петербурге с приуроченными к ним диспутами, но и работали с известными коллекционерами, участвовали в экспозициях Московского товарищества художников и «Мира искусств».
Выставка 1910 года стала творческим единением художников, однако формально в «Бубновом валете» было два центра: последователи Натальи Гончаровой и Михаила Ларионова, интересующиеся искусством Востока, и сторонники Петра Кончаловского, Ильи Машкова и Аристарха Лентулова, ориентирующиеся на художественную деятельность Запада. В итоге в 1912 году в мире живописи на одно эпатажное общество стало больше: Наталья Гончарова и Михаил Ларионов покинули «Бубновый валет» и создали собственное объединение с не менее дерзким названием «Ослиный хвост».
Партия «Бубнового валета» длилась до 1917 года: обновлялось правление общества, продолжались выставки, на диспутах происходили столкновения с футуристами, некоторые участники даже решили вступить в Московское общество любителей художеств. Началась Первая мировая война, в условиях которой было тяжело организовывать экспозиции, и финальным тузом стала последняя выставка общества, в которой уже не участвовал никто из основателей. Однако на страницах истории искусства ранний русский авангард остался навсегда связан именно с «Бубновым валетом».
Колода в лицах
Творческим исканиям «Бубнового валета» были подвластны многие жанры, но особую популярность приобрели именно портреты и автопортреты членов общества. В них художники продолжают упрощать образы, усиливать цвета и намеренно подчёркивать искусственность и условность изображаемого. В рамках полотна даже анатомия человека подчиняется художественному замыслу, для реализации которого автор может видоизменять тело. Такой подход членов «Бубнового валета» к созданию портретов назвали «натюрмортным»: модель, образно говоря, раскладывается на определённые составляющие, чтобы потом художник произвольно собрал их воедино уже в ином виде.
Автопортреты «Бубнового валета» не только дают представление о манере письма художников в этом жанре, но и позволяют увидеть самих живописцев сквозь их собственную кисть.
Илья Машков
Автопортрет и портрет Петра Кончаловского
На выставке 1910 года зрителей больше всего шокировало именно это полотно. Оно демонстрирует творческое единение художников и символизирует многоголосное искусство. Илья Машков и Петр Кончаловский изображены как атлеты, пропагандирующие силу и здоровье. Однако книги и испанские романсы, спрятанные в интерьере, подчёркивают серьёзность художников. Натюрморты на стене появились не сразу: изначально на их месте были портреты жён художников, которым это не понравилось, и Илья Машков вынужден был перерисовать элементы прямо перед выставкой.
Пётр Кончаловский
Автопортрет в сером
Пётр Кончаловский был самым старшим участником «Бубнового валета», и автопортрет передаёт спокойную взрослость живописца. На картине он изображён солидным мужчиной: в жизни он нередко молчаливо восседал на приуроченных к выставкам диспутах, ради которых художник возвращался из-за границы. Автопортрет удивлял зрителей некоторой обыденностью на фоне кричащих работ «Бубнового валета» и других картин самого Петра Кончаловского. Доминирование серого цвета в различных оттеночных вариациях только усиливало эффект прозаичности.
Михаил Ларионов
Автопортрет в тюрбане
Михаил Ларионов связывает искусство с ремесленной деятельностью: он изображает себя в мастерской, рядом с ним начатая деревянная скульптура, рубаха по-молодецки распахнута, а в глазах горит вызов миру. Белая ткань на голове художника повязана на манер чалмы, что подчёркивает ориентацию Михаила Ларионова и Натальи Гончаровой на искусство Востока. Юмористический элемент – оттопыренное ухо недалеко от острых зубьев пилы как аллюзия на Винсента Ван Гога. В колористическом плане на полотне доминируют два цвета: белый и голубой.
Наталья Гончарова
Автопортрет с жёлтыми лилиями
Наталья Гончарова намеренно отказалась от салонной манерности, которая обычно была характерна для женских портретов. Если сравнить картину с фотографиями и воспоминаниями современников, то станет ясно, что художница видоизменила черты своего лица: брови и нос увеличились, а лоб и подбородок, наоборот, уменьшились. Наталья Гончарова подчеркнула свое ремесло, изобразив себя на фоне увешанной полотнами стены. Однако центральным элементом являются ярко-оранжевые, четко прорисованные лилии в руках художницы.
Аристарх Лентулов
Автопортрет «Великий художник»
Крепкая фигура, пышущее румянцем лицо, розовая «лапа» на поясе – так Аристарх Лентулов изобразил себя на автопортрете. Подбоченившаяся фигура живописца наполнена молодецкой, богатырской энергией. Яркий узорчатый кафтан и зелёная рубаха отсылают к произведениям народного фольклора. На некоторых пёстрых заплатках, образующих фон, изображены звёзды, а фрагменты золотого и серебряного цвета создают сияние прямо за головой художника. Картина полна авторской самоиронии: от шутливого названия до самого изображения художника на ней.
Автопортреты и другие работы “Бубнового валета” распространились по всей стране: они хранятся в Государственном Русском музее, Государственной Третьяковской галерее и других собраниях живописного искусства. Однако независимо от расположения все полотна объединяет одно: они хранят в себе ключи классического русского авангарда.
Источник фото:https://artchive.ru/
Автор: Стрелкова Елена
Колдую текстовым курсором. Оставляю маленький след в вашем инфопространстве.
