Экспедиция на Большой Тютерс — это скорее путешествие во времени, а не в пространстве. Первое, что я увидела, высадившись на берег – две огромные груды проржавевшего металла на причале. При близком рассмотрении это оказались ржавая немецкая проволока времен ВОВ и немецкие же снаряды. И если бы не эти трофеи, то сложно было бы представить, что этот зелёный остров когда-то носил такое страшное название – «Остров смерти».
А вот после прогулки по Большому Тютерсу кажется, что война здесь закончилась только вчера. Остров хранит много тайн, которые могут быть никогда не разгаданы. Я уже писала про маяк острова, однако кроме него здесь есть своё подводное кладбище кораблей, местные Мальдивы, выставка техники времен ВОВ.
Одна из целей путешествия на остров Большой Тютерс — береговая линия острова.Но неожиданные находки стали настоящими подарками: старый створный знак и причал финской деревни. Эти места нигде не упоминаются, и если бы не смотритель маяка Дмитрий, я бы о них не узнала.
Мы спокойно шли, смотрели по сторонам, слушали рассказ, и….
— Кто угадает что это за постройка на дереве? — спросил Дмитрий.
Я и подумать не могла, что передо мной — устаревший створный знак, навигационное сооружение, давно утратившее свою функцию, но всё ещё хранящее следы прошлого.
Исторический экскурс
Остров Большой Тютерс стал частью Российской Империи в 1721 году после Северной войны, в соответствии с Ништадтским мирным договором со Швецией. За 50 лет (к 1772 году) на острове были построены несколько домов, своя пристань, поставлен первый маяк (по нынешним меркам это створный знак), отстроена церковь, школа, все свидетельства развитой местной финской общины. Зажиточные жители построили свой пирс. И, конечно же, поставили створный знак, как маяк для приплывающих к пирсу.
Кстати, к 1939 году в этой деревне насчитывалось 436 человек. И с 1920 по 1939 годы на острове был развит туризм. Однако в советско-финскую войну (1939–1940 гг) жителей эвакуировали, деревню разрушили и не восстановили.
Ещё во времена строительства каменного маяка на северо-западном побережье проложили узкоколейную железную дорогу. Согласно картам, её длина составляла примерно 1 км, и использовалась она в летний период.
Минные поля острова смерти
Почему же этот остров известен как «Остров смерти»? Его минные поля длительное время после Второй мировой войны не подвергались разминированию. Вдумайтесь, с 18 сентября 1944 года, когда немцы сдали позиции и обратились в бегство, остров так и простоял нетронутым — сплошь покрытый порохом, стреляными гильзами и взведёнными минами.
В 1941 году на Тютерсе немецкие войска установили одно из крупнейших минных заграждений Финского залива — «Зееигель», состоявшее из 5779 мин. В результате на дне залива до сих пор покоятся многочисленные затонувшие суда, включая подводные лодки.
В послевоенные годы было предпринято семь попыток разминировать остров. Упомяну последние две — 2005 и 2015 годов. В 2005 году сапёры МЧС России и Шведского агентства спасательных служб (ШАСС) обезвредили 31 873 взрывоопасных предмета и обнаружили на острове шесть фортификационных сооружений. В июле 2015 года саперы Балтийского флота уничтожили на острове 724 единицы боеприпасов времён Второй мировой войны.
Даже летом 2024 года смотритель маяка предупреждал: передвигаться по острову следует с осторожностью, внимательно смотря под ноги. В особенно жаркие дни он иногда слышит глухие взрывы – отголоски снарядов, оставшихся под землёй.
Памятник самолету
На острове Большой Тютерс установлен памятник советскому бомбардировщику и его экипажу. Эти лётчики стали героями. На острове стоял немецкий гарнизон с уникальным в те времена оружием, перехватывающим и расстреливающим все самолеты. И команда ценой своих жизней смогла прорвать оборону, чтобы дать нашим самолётам и кораблям драгоценные три дня, понадобившиеся немцам на ремонт.
В глубине леса лежат обломки советского пикирующего бомбардировщика Пе-2 и покоятся останки лётчиков. Это командир экипажа, 19-летний младший лейтенант Михаил Казаков, 23-летний стрелок-радист Арсений Тыщук и 22-летний штурман Михаил Ткаченко.
Под неглубоким слоем почвы и сплетёнными корнями деревьев волонтеры нашли номерные детали двигателя, куски обгоревшей алюминиевой обшивки, крыло центроплана, нераскрывшийся обгоревший парашют и большое количество фрагментов. Ими усеяно практически всё вокруг. Сила удара была такова, что сбитый семитонный самолёт буквально расколол гранитный валун, впечатав обломки в неглубокий слой каменистой земли.
Чем знаменит Пе-2? Это самый массовый пикирующий бомбардировщик, выпущенный в СССР. По советской традиции он был назван в честь конструктора Владимира Петлякова, но в армии получил прозвище «Пешка».
Остров до сих пор хранит эхо Великой Отечественной — в его лесах всё ещё полно артефактов прошлого. Один из них — вбетонированный в самый край живописной скалы ржавый остов крупнокалиберной немецкой пушки. Пока мужчины из нашей группы с мальчишеским восторгом ринулись его рассматривать, я задавалась вопросом: как вообще смогли доставить эту махину на такую высоту? Хотя что там, 3000 солдат хоть на руках внесут пушку, коль фашистское начальство прикажет. А забетонировать и того подавно могут.
Массивный и непоколебимый, но лишенный ствола, остов пушки напоминает огромный замок без ключа. Большинство орудий и всего, что немцы не успели вывезти перед спешной эвакуацией, они уничтожили: взорвали, расстреляли, испортили. Испорчено было всё, до чего фашисты успели добраться. Я видела простреленное простое ведро, испорченные котлы полевых кухонь, печки…
Эпические клады
Остров до сих пор — рай для кладоискателей. Я, например, нашла красиво проржавевшую искусно изъеденную ржавчиной немецкую лопату. Это финская Fiskars (русское написание «Фискарс») — оригинальная модель тех времён. Так что даже спустя десятилетия этот когда-то остров смерти хранит артефакты войны.
Правда, есть одна загвоздка — получить разрешение на поиски и раскопки невозможно.
Дюны
Идём дальше и выходим на песчаные дюны. Пейзаж здесь похож на Куршскую косу: ничто уже не напоминает о войне, нет искорежённых деревьев, в которые вросли снаряды и куски рваного железа. В первые минуты я даже вообразила, что это пейзаж для ралли «Париж-Даккар».
С гребня дюн открывается живописный вид. Но вот на глаза попадаются обрывки колючей проволоки, столбы, на которых было натянуто заграждение — теперь уже оборванное и ржавое. Опустив взгляд, видишь песок, буквально перемешанный с «соломкой» артиллерийского пороха и сотнями гильз. Ступаешь очень аккуратно и видишь ржавый чемодан с гранатами. Некоторые боеприпасы до сих пор с запалами, на одном из них читается дата — 1939 год. Тогда состоялось подписание пакта, а через 2 года началась война, в такой же летний день, как моя прогулка.
Песок дюн поглотил много железа времен ВОВ — как того, что уже «отработало» свой смертоносный заряд, так и того, что ещё таит опасность. Иногда здесь находят «лягушки» — мины, которые выпрыгивают из земли на высоту до метра, после чего сотни металлических шариков уничтожают всё живое в радиусе десятков метров. Дмитрий, смотритель маяка, рассказывал, как откапывали танки, когда-то ушедшие глубоко в песок под своим весом.
На этой же дюне находилась своего рода «визитная карточка» Большого Тютерса — 88-миллиметровая зенитная пушка, нацеленная в небо. Она была покрыта двухметровым слоем песка, наружу торчал только ствол. В итоге орудие откопали, тягачом перевезли в бухту, а оттуда катером отправили на материк.
Дюны острова хранят свои страшные трофеи, поглощая одни и обнажая другие. Пески нашпигованы осколками снарядов и прочими артефактами войны. Идёшь по ним и чувствуешь — одновременно ужас той войны и радость победы, её цену.
Пляж
Спустившись вниз к кромке воды, понимаешь, что хочешь остаться здесь навсегда. Сотни метров безбрежного тихого моря, песчаного пляжа и мелкой гальки в воде сменяются прогретым до температуры бани мелководьем. Кажется невероятным, что я всего несколько минут назад я стояла на опасных дюнах. Здесь можно разуться, бежать по пляжу и купаться вволю, ничего не опасаясь. Без всего вышеописанного остров мог бы стать вторыми Мальдивами: с его песчаными дюнами, прогревающимся морем, солоноватой водой, которая держит так легко, что хочется плыть всё дальше и дальше. А потом, лениво перебирая ногами, медленно возвращаешься к берегу. Мечтаешь уехать сюда хотя бы на две недели. Без телефонной связи. Без интернета. Только остров, его история, море, песок и ты. И координаты: широта 59º 51,2′ N, долгота 27º 11,4′ Е.
Так много хотелось рассказать о путешествии на остров, что я упустила рассказ о муравьином льве. На противоположную часть острова мне так и не удалось попасть. А ещё смотритель маяка и главный житель этого острова Дмитрий рассказывал об острове так, что не влюбиться в это место невозможно.
Стоит ещё раз отметить, что попасть на Большой Тютерс довольно сложно: остров находится в пограничной зоне, а потому следует получить специальные разрешения. И при всём этом пограничная служба может отказать в высадке, а может позволить только проплыть вокруг острова. А может помешать погода – волны не дадут войти в узкий вход к причалу, либо, наоборот, мель и камни не позволят кораблю подойти близко…
Каждое путешествие сюда — приключение, где ничто не гарантировано, кроме красоты и таинственности этого места.
