Пьеса Ивана Вырыпаева «Иллюзии» уже давно не является новинкой, которую ставят, чтобы заманить на «современную драматургию». Но есть что-то особенное в этой простой, на первый взгляд, истории, что обеспечило пьесе успешное путешествие по театральным сценам. Кстати, о сцене: для спектакля в «Современнике» создано сверхтехнологичное пространство – остроугольная геометрическая фигура с круглым окном и видеоэкранами, на которых периодически транслируется текст и изображение. За видеографию спектакля отвечает Дмитрий Соболев, и благодаря его работе упомянутая в тексте обстановка «американской мечты» расширяется до необъятности космоса. Объяснение столь необычной сценографии также является твистом спектакля, поэтому тех зрителей, кому уже известен текст пьесы, все равно ожидает небольшой сюрприз.
В интерпретации режиссера Ивана Комарова пьеса получила тот самый яркий колорит Америки 60-х годов, как это и указано непосредственно в тексте. Платья силуэта нью лук, пышные прически, мужские костюмы с водолазками и шейными платками, старинный радиоприемник… Главные герои спектакля – две весьма пожилые семейные американские пары – Дэнни и Сандра, Альберт и Маргарет, возлюбленные и друзья. Роли за актерами не закреплены, Александр Хованский и Семен Шомин читают монологи женских персонажей, а Елена Плаксина и Полина Рашкова, соответственно, мужские. Но и эта трансформация окажется иллюзией: роли изменятся, поменяется и внешний вид. Визуальный образ характерного телевизионного ситкома дополняется и характером игры, нарочито гипертрофированной и активной. Опять же, и эта иллюзия не то чтобы разрушается, но видоизменяется – и вот уже актеры выходят в силиконовых масках, теряя возможность рассказывать историю посредством собственной мимики. Со зрителем начинает взаимодействовать только текст пьесы об иллюзии одного из самых странных понятий человеческого существования на планете Земля – о любви.
Какой должна быть настоящая любовь? Должна ли она всегда быть взаимная, или, наоборот, истинная любовь возможна только в отсутствие ответных чувств, когда есть радость от самого факта существования любимого человека? Почтенный возраст героев спектакля, который традиционно считается связанным с наличием значительного жизненного опыта, не дает ответов на эти вопросы. Не дает ответов на вопросы и автор пьесы: факты и обстоятельства меняются, персонажи открываются с разных сторон, и даже наличие отменного чувства юмора не означает, что его обладатель спокойно перенесет предательство любимого человека. Нужно признать, что спектакль откровенно мелодраматический с его сюжетом и сериальной эстетикой, но разве не на любви построена вся человеческая культура?
«Иллюзия» сама по себе – очень театральная история. Мы погружаемся в чужую жизнь, оставаясь сторонними наблюдателями, и гадаем, что и почему является значимым у персонажей, но потом уходим, оставляя разыгранный сюжет воспроизводиться вновь и вновь. Америка 60-х годов оказалась иллюзией, как и возраст, и жизненный опыт героев, но настоящая любовь не ограничилась ни временем, ни пространством.
