Представьте себе кошмарный сон ночного сторожа в театре, в котором ставят шекспировского “Макбета”. Яркие видения – вспышками, как резкий монтаж в кино. Едва различимый шёпот на несколько голосов. Всё, что в театре может пойти не так: вышедшие из строя аудиосистемы, “выпавшие” из роли актёры, плюющаяся искрами проводка. Восстающие прямо из сцены в болотной дымке ведьмы, нелепые и страшные одновременно…
Премьерный “Макбет” в Театре им. Ермоловой – именно этот кошмарный сон. И настолько эстетически красивые кошмарные сны встречаются нечасто.
Олег Меньшиков, никогда раньше не игравший и не ставивший Шекспира, не скрывает факта: премьеру ждали целых три года. Впору вспомнить все суеверия на тему, что пьеса проклята: менялись режиссёры, менялся состав, менялся даже вариант перевода. Взятый в итоге сравнительно недавний и несколько более близкий к оригиналу перевод Владимира Гандельсмана может прийтись не по вкусу любителям классики хотя бы ввиду наличия в нём обсценной лексики, однако это сознательный ход. За неделю до премьеры Меньшиков признавался: “Меня что удивило: что Шекспир или те, кто писали под этим именем, жили в Лондоне, когда население Лондона на 50% составляли люди не старше 22-х лет, вот для кого написаны эти пьесы!
И они были дико популярны от низов и до самой высоченной знати”. Шекспира действительно одинаково любили и герцоги, и пираты. “Макбет” Меньшикова в итоге строится на подобных контрастных сочетаниях: чёрного и белого, высокого и низменного, минимализма и китча, строгого стихотворного строя и просторечных выражений.
В постановке задействовано всего девять актёров, и фактически “все играют всех”, что позволяет по-настоящему оценить молодую труппу Ермоловского – от уже известного по “Тексту” Егора Харламова до совсем недавно поступившего в труппу Андрея Мартынова. То, как в итоге решён образ леди Макбет, – то собирающейся воедино, то перебрасывающейся репликами, дополняя себя разными голосами, то разговаривающей хором, как пророчащие ведьмы, – действительно яркая находка. И при всём этом она всё равно остаётся одной личностью, пусть даже в исполнении Филиппа Ершова она притворно ласкова с обречённым на смерть королём, а в общих сценах Александра Кудина и Олега Меньшикова между супругами искрит ярче проводки. Этой леди по-настоящему веришь: и в высказанную ей злобу, и в выраженную короткими жестами нежность, и в безумие.
Не весь текст этого “Макбета” написан Шекспиром; автор дополнительных сцен – драматург Валерий Печейкин. Если вы не знаете его других работ, но фамилия кажется вам знакомой – недавний фильм Александра Горчилина “Кислота” был снят именно по его сценарию. И можно было бы упрекнуть Меньшикова в излишнем желании угодить именно молодой публике, если бы не одно “но”. Без этих сцен спектакль не работал бы.
Всё, что там есть, все “прямые включения” с мест сражений, всё высмеивание театральных суеверий, даже моменты, когда персонажи перестают быть персонажами и становятся актёрами, их играющими, – всё это на своём месте. Выбрось одну деталь – рассыплется всё остальное.
“Макбет”, при всей абсурдности и противоречивости многих составных частей, вышел гармоничным, текучим, в чём-то даже завораживающим своей красотой зрелищем. Это не вполне тот спектакль, на который стоит идти смотреть на Меньшикова-актёра; это спектакль, на который стоит идти смотреть на Меньшикова-режиссёра.
Разумеется, этот “Макбет” понравится далеко не всем. Разумеется, будут и те, кто уйдёт с первого акта. Разумеется, его можно и превозносить за новизну, и ругать за аляповатость, – но одного у этого спектакля отнять невозможно.
Его действительно интересно смотреть. Не потому, что неизвестно, что случится; потому, что до дрожи любопытно, как это будет.
