В начале был Текст. Именно Текст с его выразительностью метафор и кружевом сравнений – главный персонаж спектакля «Страна происхождения», поставленного Светланой Земляковой на сцене камерного театра «Среда 21». Интересно, что это как будто «фишка», особенность внутреннего режиссерского поиска – выбирать не самые известные вещи, которые на сцене приобретают невероятную витальность и проникают в зрителя до самой глубины души (рекомендуем ознакомиться с обзором на спектакль «Сергеев и городок» по роману Олега Зайончковского). Проза Дмитрия Бакина, из смешения двух рассказов которого («Страна происхождения» и «Гонимые жизнью») и родился спектакль, не исключение.
О нём как о писателе тоже стоит сказать пару слов, поскольку сейчас сложно не размышлять о параллелях между жизнью автора и его произведениями. Бакин (1964-2015) не считал себя писателем, как и не считал в принципе писательство профессией: работал водителем, санитаром в больнице. При этом в литературном мире его считают непризнанным классиком, сравнивают с Фолкнером и Платоновым.
В решении режиссёра есть определенная смелость – взять и поставить такой материал, существующий на грани реализма и модернизма, но с этой задачей Светлана Землякова справляется безукоризненно. Думается, что здесь также сыграл роль тот факт, что актёры спектакля – её выпускники с курса Олега Кудряшова в ГИТИСе. А все, кто когда-либо бывал на студенческих спектаклях режфака, знают, что там складываются тандемы такой большой творческой силы, что потом их жалко терять.
Спектакль начинается, когда на заднике сцены запускается видео. Поезд идёт сквозь бескрайние российские просторы в точку, у которой нет координат и названия. Витальность прозы резко контрастирует с холодным освещением сцены, оно придаёт лицам актёров безжизненность манекенов или восковых кукол. Они тоже безымянны, есть одно имя — «Мария» (Мария Тухарь), и одна фамилия — «Бедолагин» (Игорь Кузнецов).
Одинокая старая дева Мария привела в свой дом ранее ей незнакомого полутораметрового мужчину (весьма иронично сыгранного Петром Алексеенко, который явно выше заявленного роста), чтобы он стал ей мужем и отцом будущих детей. И вот в обыденной истории начинает прорастать магическое начало. От мужчины веет таким страшным холодом, что мать Марии (Дина Губайдуллина) уходит к сестре, так как дом покрывается плесенью от сырости — или это матери так кажется? Незримое овеществляется и растёт, как раскрывается на всю сцену огромное полотно — родословная героя.
Параллельно проходит линия Бедолагина — водовоза, с которого местный художник написал лики святых в храме.
Спектакль наводнен религиозными отсылками: единственное имя «Мария», голубой цвет её платья, который наряду с бордовым является одним из канонических цветов Богоматери, символическое омовение – крещение. Сама родословная напоминает первую в мире родословную: «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова…». При этом вместе со сценографом спектакля, Татьяной Анастасовой, ученицей Дмитрия Крымова, Землякова создает очень знакомое пространство через вещи, как будто из «шифоньера». Это пространство можно было бы даже назвать родным, если бы так не пугал пристальный, пронизывающий холодом взгляд героя Петра Алексеенко. Он объясняет свою природу застрявшей в сердце пулей и разительно меняется, получив в руки ружьё. Даже его движения приобретают пластику хищного животного.
В целом сюжет оказывается не столь важен: этот спектакль — некая выжимка из судьбы человека, сделанная так, что текст, игра актеров и картинка в своей совокупности заземляют и дают опору.
Светлана Землякова всегда делает спектакли о людях. Об их странностях, надеждах, страхах и нестерпимой жажде жизни. Симбиоз режиссёрского чутья и красоты прозы Бакина напоминает о том, что мы происходим из прошлого, и потому у нас обязательно будет будущее.
