В самом центре Москвы на Никитском бульваре располагается главное здание Государственного музея Востока. За более чем вековую историю музей неоднократно менял название: Ars Asiatica, Музей восточных культур, Музей искусства народов Востока.
Экспозиция музея представлена разными выставками: от Индии до Японии, от искусства народов Севера до Кавказа, включая археологическую кладовую, есть также зал Религии и культуры домусульманской Средней Азии (4 в. до н.э. – 4 в. н.э.).
Мы задались вопросом, кто и как собирал персидскою коллекцию. Всё о собрании музея нам поведала Полина Коротчикова, кандидат искусствоведения, старший научный сотрудник отдела искусства народов Ближнего и Среднего Востока, Южной и Центральной Азии в Государственном музее Востока.
Неизвестный мастер, Изразец
История создания коллекции
Иранская коллекция — одна из самых первых и богатых коллекций музея Востока. Продукт новой власти, созданный в 1918, музей Востока так и называли — «Дитя революции». Советскому гражданину был нужен специализированный восточный музей, представляющий экспонаты по-новому, включенные в новый культурный контекст, в котором гражданин должен был развиваться.
Самые первые вещи, появившиеся в коллекции музея, — иранские. Недаром на памятниках из персидского собрания стоят самые первые инвентарные номера: 1, 2, 3… Это и есть истоки музея, 1918-20-е годы.
Одним из инициаторов создания музея был Павел Муратов, литератор и искусствовед. В 1920-е он был среди ответственных по делам музеев и национального культурного фонда новой советской страны. У него также были влиятельные друзья из предыдущего культурного времени. Например, Константин Фёдорович Некрасов — известный литератор, издавал журнал «София», в котором печатались все литературные деятели того времени. Он жил в Ярославле, поэтому до определённого момента был не известен, но обладал достаточными средствами для того, чтобы собирать предметы искусства. Помимо прочего, Константин Фёдорович очень любил восточные вещи, у него даже были специальные агенты на Востоке, которые собирали ему коллекцию. Когда был организован новый музей восточных культур, Павел Муратов обратился к другу, предложив закупить более 100 предметов керамики. Это были вещи совершенно исключительные по своим художественным качествам.
Также комплектование иранского фонда происходило с помощью знаменитого коллекционера Щукина, больше известного как любителя западных вещей. Были у него и восточные приобретения, которые Щукин начал собирать на Нижегородской ярмарке. Большая Нижегородская ярмарка имела известные персидские ряды. Судя по всему, у Щукина тоже были агенты, помогающие ему с покупками уникальных вещей. Некоторое количество оружия, лаковых предметов, ковров и тканей из коллекции Щукина изначально хранилось в других музеях, прежде всего в историческом, но на момент формирования музея Востока экспонаты были переданы учреждению по принципу принадлежности.
Нельзя не упомянуть коллекционера Владимира Геннадьевича Тардова. Это человек, который строил советскую страну в Иране во времена Гилянской революции, про которую далеко не все знают. Он был генконсулом в Исфахане в 20-е годы, специалистом по Персии, хорошо знал языки. Помимо всего вышеперечисленного, Владимир Геннадиевич также собрал потрясающую коллекцию, более 600 предметов, которые любезно передал музею. Сам он был расстрелян в 30-е годы, а коллекция в полном объеме сохранилась, щедро пополнив фонды музея: оружие, ткань, частично миниатюра, ковры. По сути дела, иранская коллекция стоит на этих«слонах».
Из коллекции Тардова В.Г.
Также Полина упомянула о Строгановском училище, куда передавали интересные вещи в первые годы советской власти многие купцы, приобретавшие предметы также на ярмарках, во время поездок и т. д. Все эти ценности потом переходили в музей по принципу принадлежности. Отдельные экспонаты значатся от частных коллекционеров.
Многие предметы искусства попали в музей из домов кубачинских мастеров. Поскольку Кубачи — пограничная зона, следов иранских влияний было достаточно много.
О составе коллекции
Когда мы говорим про Иран, первое что приходит нам на ум, это изразцовые разноцветные панно и смежная с этим область керамики: посуда, миниатюры , а также ковры и ткани. Из керамического производства музей Востока потрясёт вас прекрасными вещами как раз из коллекции Некрасова XII, XIII, начала XIV-го века. Все они относятся к очень редким предметам, которыми по праву славятся и гордятся все музеи, которые имеют подобное в коллекции.
Керамика
Отдельно хочется отметить люстровую керамику. Этот вид керамики покрыт люстровой глазурью, которая начинает блестеть, словно золото после обжига — отсюда и название. Изначально в исламе была запрещена драгоценная посуда, поэтому люстровая керамика её имитирует. Техника довольно сложная, подразумевает обжиг в несколько приемов: предмет обжигался до нанесения красок и после.
Ещё более сложная техника — техника минаи. Это роспись цветными эмалями XII-XIII века, которая полностью исчезла после прихода монголов на территорию Ирана. Эти предметы находятся в очень ограниченном количестве, но музей Востока имеет большую коллекцию по мировым меркам, благодаря Некрасову, в первую очередь. Если люстровая керамика обжигалась в два приёма, то предметы техники минаи обжигали отдельно в каждом цвете при определённой температуре. Естественно, каждая такая тарелочка стоила бешеных денег, это были действительно предметы роскоши, которые мог себе позволить далеко не каждый человек.
Темника Минаи
Изразцы
Стоит уделить особое внимание, как отметила Полина Коротчикова, одному из главных исконно иранских производств — изразцам. Самые древние и необычные из них XII-XIII в. В этот период, сначала при одной кочевой династии Сельджуков, потом при монголах, фигурными изразцами покрывали поверхности внутренних и внешних стен помещений, соединяющиеся лопастями. Таким образом получалась мозаика. Изразцы изготовлялись в люстровой технике, при определённом свете переливались и выглядели очень нарядно. Каждый из изразцов имел дополнительно текст, чаще всего, цитаты из Корана, также могли попадаться цитаты из персидской литературы.
В XVI-XVII веках появляется другая изразцовая техника, более простая, которая позволяет покрывать все поверхности стен безотносительно. Делался своеобразный резерв, как при батике, благодаря чему краска не затекала с одной поверхности на другую.
В коллекции музея есть мозаичное панно, из собрания Щукина. Панно огромное, музей экспонирует только девять пластинок (общее число около 35) со сценой продажи Иосифа, или Юсуфа в исламской традиции, пересечение с христианским сюжетом.
Археология
Интересные предметы с точки зрения своих отдельных категорий ценностей — это археологические иранские находки, в первую очередь, металл из района Лурестан. До сих пор не понятно, кто создавал эти вещи в VIII-VII вв. до н.э. Учёным почти ничего неизвестно об этом народе. Здесь и штандарты с изображением фантастических божеств, псалии с животными, части сбруи, оружие и пр.
Есть в коллекции и керамика предположительно второго тысячелетия до н.э. или IX века до н.э. К примеру, сосуд-непроливайка IX века до н. э. в форме птицы из знаменитого погребения Марлик на севере Ирана. В том регионе находили очень много золотых предметов. Занятно, что этот сосуд был подарком последнего шахиншаха Ирана в 70-м году, то есть ещё до иранской революции.
Ковры
Что касается коврового производства, то в музее потрясающие ковровые фонды. Такие экспозиции постоянно меняются а из-за того, что ковры имеют внушительные размеры, вывешиваются только отдельные образцы.
На данный момент в музее представлен ковёр из коллекции Щукина XVII века, так называемый ковёр-полонез. Подобных ковров в музейных собраниях мира можно пересчитать по пальцам двух рук. И до определенного времени считалось, что это ковры европейского производства, потому что их находили только в европейских коллекциях, а в Иране их не было. Позже оказалось, что ковры в очень ограниченном количестве изготовлялись иранскими мастерами на экспорт в XVII веке именно для Европы. Они немного приглушённые по цвету, европеизированные по своему стилю, и совсем не ассоциируются с Востоком.
В постоянной экспозиции висит такой любопытный ковер XIX века: на нем изображен в перевернутом виде рельеф времени Ахеменидского Ирана.
Связано это, в первую очередь, с тем, что во времена, когда делался рельеф, он читался слева направо, а персы XIX века уже читали все справа налево, поэтому им было удобно отзеркалить композицию. Интересно, что рельеф находится достаточно высоко, то есть его невозможно посмотреть. Когда выбивали рельеф, постепенно убирали ступени на стене, и добраться к ковру нельзя. Соответственно, этот ковер является двойным артефактом. С одной стороны, он иллюстрирует любовь и интерес к археологической истории Ирана, который у иранцев возник благодаря европейцам в XIX веке. Этот интерес отразился таким вот специалитетом, когда они вдруг на коврах показывали то, чего там не должно быть. С другой стороны, ковёр-артефакт позволяет достаточно подробно рассмотреть какие-то элементы древнего объекта.
Миниатюра
Если говорить о миниатюре, научный сотрудник музея поделилась с нами, что в постоянной экспозиции стараются показывать образцы либо XIX века, в крайнем случае, XVIII века. Такая графика экспонируется не больше двух месяцев в год. Хотя у музея есть достаточно ценные миниатюры и Сефевидского Ирана XVI-XVII вв. и отдельные образцы XIV-XV вв., потрясающие редкие рукописи XV в. Некоторые — как раз из тех, что Некрасов, Щукин и прочие первые специалисты, покупали на ярмарках, ещё не зная, какую они имеют ценность. Но достаются они только на отдельные выставки, потому как первоочередная задача музея Востока — сохранить, а затем показать.
Поединок Рустама с белым дивом ХIXв
В постоянной экспозиции есть несколько сменяемых линий миниатюр — это работы XIX века, они очень неплохо сделаны. Надо сказать, что XIX век — это эпоха реконструкции прошлого, поэтому многие из вещей намеренно делались в стилистике XVII-XVIII вв., и это придаёт им отдельную ценность. Более того, до определенного момента миниатюра существовала только в рукописях, а собственно XIX в. позволил делать миниатюру на отдельных листах для европейцев или своих граждан, которые хотели получить себе в собрание что-то подобное.
Живопись
Еще интересна живописная коллекция XIX века. Станковая живопись в Иране стала известна в XVIII-XIX вв. — это интересный персидский специалитет, который часто удивляет посетителей. Никто не ожидает встретить подобное искусство в исламской коллекции. Во-первых, есть толкование, имеющее под собой основание, что людей нежелательно изображать в исламе. Для Персии, правда, это никогда не имело значения, своя культурная традиция чаще стояла выше религиозных ограничений. Во-вторых, сам факт того, что барышни с полотен изображены весьма нескромно одетыми, смущает и удивляет гостей.
Конечно, эти изображения находились на определенной мужской территории, это своего рода восточный плейбой. Гаремные красавицы в жизни так не ходили. И даже в таком виде их мог видеть не каждый, а на живописном полотне этот усредненный идеал женской красоты мог себе позволить не только придворный, но и человек среднего достатка, купец, к примеру. Поэтому таких картин достаточно много. Реставраторы музея совсем недавно привели эту коллекцию в порядок, и она в новом формате, переливаясь всеми красками, украшает иранский зал.
Оружие
Оружие в музее Востока представлено разное, например, луристанского производства до нашей эры. Также в коллекции есть церемониальное оружие, которое носили с собой определённые категории людей по праздникам. Но это была больше традиция, потому что с таким оружием уже невозможно было воевать в XIX веке. Оружие, украшенное золотой насечкой, с орнаментами, текстами, шлемы с плюмажами. Церемониальное огнестрельное оружие, судя по всему, изготавливали в основном на территории современного Кавказа и поставляли в Иран.
Отдельная категория оружия представлена вместе с воинским облачением — топорики и булавы из самых ранних собраний. Их изготавливали для религиозных нужд, носили с собой бродячие мистики, дервиши или факиры, как их называли русские путешественники. Считалось, что они носят с собой оружие, как символ борьбы со своими страстями. Чаще всего это были топорики или булавы с головой коровы, демона или еще какого-то персонажа. Всякое могло случиться с дервишем на дороге, учитывая, что своего дома у них не было. Путешественникам наличие такого топорика придавало уверенности в том, что они дойдут до нужной точки.
В музее Востока немного по-своему строится экспозиция, в силу особенностей здания, где размещается музей. При посещении лучше сначала пойти направо, посмотреть древний Иран, потому как зал с керамикой представляет историческую перспективу от XII до XVII века. Вы увидите все, что происходило с керамическим производством, отдельно посмотрите археологию, а затем направитесь смотреть на очаровательных барышень из гаремов XIX века, завершая прогулку просмотром оружия. В таком случае вы действительно получите полное представление о коллекции Ирана.
Немного об анонимности персидского искусства
Анна:
— Полина, я часто встречаю упоминание о том, что персидское искусство по большей части анонимно и одновременно нахожу этому опровержения. Так как, всё-таки?
Полина:
一 Тут нужно понимать, про какое время мы говорим. Средние века — это в основном анонимное искусство, или только имена мастеров, которые можно найти введенными в чеканку или написанными на керамике. Ближе к эпохе Сефевидов, классической иранской эпохе, к XVII веку мы узнаем имена художников, в первую очередь, в области миниатюрной живописи, потому что многие из них основали свою школу. Художники переезжали от одного шаха к другому, и их имена мы знаем. Вот, например, для конца эпохи Сефевидов, один из ключевых мастеров — Риза-йи–Аббаси. Человек, который совершил своеобразную революцию, отделив миниатюру от рукописи. В коллекции музея Востока есть «Портрет старика» работы Ризы–йи–Аббаси. Действительно его миниатюр осталось очень мало — это наша гордость, шедевр, которым мы по праву гордимся.
В XIX веке все проще, имена всех придворных мастеров уже известны, многие из них ездили в Европу. Портреты иранских шахов XIX века имеют авторство, а вот красавицы гаремного типа для среднего рынка часто не подписывались.
У нас есть одна подписная работа с изображением красавицы мастера Ахмада. Возможно, это был способ подработки. Даже если это был мастер высокого класса, то он просто не хотел подписываться, ведь рисовал ради дополнительного заработка. Вот с этим связано то, что иранских мастеров мы знаем условно. Но говорить о полной анонимности не совсем верно.
Окунитесь в сказочный мир Востока с помощью постоянной персидской экспозиции в Государственном Музее Востока в самом центре столицы.
