Театр – это развлечение. Театр – это побег от реальности. Театр – это соприкосновение с чужой жизнью. Театр – это откровение. А еще театр – это терапия. Но не только в том общеизвестном смысле, что мы узнаем в героях себя и тем самым избавляемся от своих проблем. В спектакле «Золушка» режиссера Марфы Горвиц в театре Практика честно и открыто говорят о травме и о том, как с ней справиться.
Этот разговор никогда бы не произошел безсовременного французского драматурга Жоэля Помра, который вслед за своим соотечественником обратился к жанру сказки. Точнее, антисказки, потому что Зоя в исполнении Надежды Лумповой – вовсе не нежная диснеевская красавица с поддержкой друзей-мышек и не классическая героиня в лохмотьях. Она даже не Золушка, сестры называют её Зола. Интересная деталь: в оригинальном французском тексте героине дают прозвище Сendrier (пепельница) из-за запаха сигарет, которым она пропиталась, пока ее безвольный папаша курит, прячась от будущей жены.
Кстати, очень важно понять, что «будущая жена отца очень юной девушки», по задумке драматурга, вовсе не злобная и карикатурная мачеха, которую мы помним с детства. В исполнении Катерины Васильевой героиня, безусловно, обладает шармом, а ее позиция заканчивать с пустыми мечтами, жить реальной жизнью и твердо верить в себя однозначно заслуживает осмысления и взятия на вооружение. Она вовсе не заставляет будущую приемную дочь жить в тесной каморке и выполнять всю грязную работу, та сама себя наказывает таким образом. Упрекнуть героиню Васильевой за порой высказываемую несдержанность тоже сложно – Зола не стесняется манипуляций и честно признается, что она недобрая и нехорошая.
«Я открою тебе свои тайны» – слова из трека-исповеди Эминема не звучат в спектакле, но даже без этих слов зритель понимает, что на темной сцене, превращаемой видеопроекцией в дом со стеклянными стенами, о которые разбиваются птицы, разыгрывается очень искренний и откровенный спектакль. Мать девушки умирает от смертельного недуга, по описанию напоминающего депрессию. Теневой квадрат, которым обозначается комната Зои, напоминает о личных границах и неумении их выстраивать. Злясь на себя, девушка прячется в броню серого пальто, горбится и смотрит на мир исподлобья. А принц (Родион Долгирев) не может вырасти из собственных иллюзий, будучи в ожидании звонка мамы, которая никак не может вернуться из-за забастовок.
Два травмированных человека помогли друг другу. Для этого им не понадобилось жить «долго и счастливо», достаточно было принять правду. Освобожденная от чувства вины Золушка распрямляет плечи и вступает в жизнь со всем ее горестями и радостями. И такие же освобожденные уходят со спектакля зрители. На самом деле, нам вовсе не нужна бородатая фея, чтобы понять, что даже ошибкам приходит конец, – хотя Алексей Колубков отыгрывает свою роль блистательно и с юмором, у Золушки не было шанса на депрессию после «психоанализа» от такой харизматичной феи. Кроме шуток, это очень важно и значимо, что у нас есть спектакль о том, что мы не виноваты, мы можем принимать помощь и можем помогать другим. И если вдруг это забывается, нам можно и нужно сходить к психологу. Или в театр.
