Взрослый спектакль про Муху и Бабочку. Про детей. Про их матерей. Про реку, разделяющую миры. А еще про лето на даче, грозу, синхронное плавание, Америку и космос. И все это – за один час вашего времени.
Спектакль театра Около дома Станиславского “Фотоаппараты” по пьесе Петра Гладилина именно о нем – о Времени, которое измеряется секундами и жизнями. Привычные для сцены театра советские гипсовые барабанщики и горнисты отставлены в сторону, на стену транслируется фильм. Не остромодный кислотный видеоряд, а выступление синхронисток. Зрителям также покажут научный эксперимент, подтверждающий идею, что границы только у нас в головах.
Щебечут птицы, стрекочут цикады. Две будущие матери Тоня (Саша Толстошева) и Маша (Кирсанова Марьяна) приехали на дачу дышать свежим воздухом, гулять, собирать полевые цветы. Думать о себе, о ребенке, о скоротечности жизни. Тоня будет еще думать, почему не звонит ее муж Сережа, а Маша – о необъятности космоса.
А на этой же самой даче встретятся два пятинедельных зародыша после УЗИ. У них еще нет имен, поэтому называть друг друга они будут по фамилии – Топорков (Максим Солопов) и Говоркова (Погребничко Мария). Они именно зародыши и ни разу не дети, они именно что в ожидании, когда придет их недетское время, в котором можно курить, просить собаку, пить вино и жевать жевательную резинку.
Зародыши задают вопросы, которые не каждый взрослый решится задать, не то что найти ответ. Это сочетание детскости и взрослости проходит основной линией всего спектакля. Такими же взросло-детскими персонажами являются Муха (Алексей Артемов) и Бабочка (Елена Павлова). Как в сказке для детского театра, Муха будет натуралистично жужжать, а Бабочка в ярко рыжем парике предстанет гордой и манерной. Но это только на первый взгляд. На второй взгляд жизнь насекомых окажется яркой и выпуклой, хрупкой и помгновенной. Умирающая Бабочка в свои последние секунды будет впитывать действительность во всей ее целостности и красоте. И смерти нет.
Смерти нет, но есть Америка, почти как у Достоевского. Топорков и Говоркова сбегут в Америку, чтобы танцевать, варить спагетти с соусом из мидий и фотографировать для газет. Они зафиксируют свои мгновения вневременья, но сами не будут отражаться на фотографиях. Топорков пойдет еще дальше, вслед за бесстрастным Хароном-Аароном в болотной плащ-палатке (Наум Швец). Все ради той самой фотографии, о которой будет рассказано, но ее никто не увидит. А Говоркова вернется на дачу, где они со своей будущей матерью будут мечтать о том, из каких мгновений и чувств будет состоять их жизнь.
Фотоаппараты – это история не о действиях, а о сознании. Люди, насекомые, зародыши существуют как будто в одном огромном и едином на всех пространстве, где физическое воплощение, по сути, не играет никакой роли. Поэтому органично отсутствие декораций, многослойность и неяркость потрепанных костюмов. Балансируя на гранях сложной этической темы, спектакль не предлагает очевидных решений и не манипулирует зрителем, но если тема лично переживается болезненно, от похода в театр следует отказаться. Тем не менее эта история о конечности и бесконечности, благодаря которой можно на мгновение ощущать жизнь ярче. И, если повезет, это мгновение продлится вечность.
