В статье о фестивале «Любимовка» мы уже рассказывали о многообразии и развитии современной драматургии. И так случилось, что в ней имеется собственное направление – «новая уральская драма», – которая на данном этапе является единственной профессиональной драматургической школой. Основателем школы является «солнце русской драматургии», как с долей иронии он представляется при встрече, – это режиссер Николай Коляда. К нему как к режиссеру люди относятся очень по-разному, но по поводу его драматургии мнение практически однозначно – Николай Владимирович умеет писать для театра. А еще он умеет учить писать для театра.
Одной из его учениц является Ярослава Пулинович, пьесы которой постепенно начинают ставиться и на московских площадках. В театре Практика по ее пьесе спектакль “Наташина мечта” вместе со студентами Мастерской Дмитрия Брусникина поставила Марина Брусникина . Молодые актеры разыграли пьесу молодого драматурга – что же получилось в итоге?
Черная коробка малой сцены Практики заставлена синими офисными стульями на колесиках. Это места для зрителей. Актриса Мария Крылова задает вопросы присутствующим, – какие у них мечты? Мечты, мечты… Раньше вроде бы люди мечтали покорить космос, а сейчас призыв мечтать раздается со всех сторон. Людей учат мечтать правильно, бросать ради мечты скучные офисы (с точно такими же стульями), а о чем мечтают в театре? Да все о том же, о чем и всегда – о Любви.
Нужно повернуться к боковой стене – Дарья Ворохобко уже начала свой монолог. Сегодня она – девушка-подросток из детдома. Мечта у нее тоже подростковая – белое платье, фата, конфеты и «Наташ, ты самая клеевая девочка на свете!». Она рассказывает свою историю жесткими, рваными фразами, но не теряет нить своего повествования. Отчаянно смотрит на присутствующих, но первая не выдерживает прямого зрительного контакта и переводит взгляд на следующего человека в зале. Откровенность ее рассказа поначалу непонятна, но по ходу спектакля происходит понимание, что мечта не случилась. А ведь она даже и не про космос.
А вот история другой Наташи – в исполнении Марины Калецкой. Ей 16, выглядит аккуратно и красиво в своем синем платье, у нее ровная осанка, большие глаза и красивая улыбка. Улыбается она только нечасто – ее рассказ тоже очень личный, но он даже не о мечте, скорее о зависти. В ее мире, расписанном по минутам, мире, в котором она уже идет к телевизионному успеху, есть один расшатывающий «элемент» – ее соседка, Наташа Скворцова (Яна Енжаева). Пока Наташа-Марина обстоятельно пересказывает свои мысли и переживания, разговоры с мудрой мамой-психологом (Алиса Кретова), Наташа-Яна задумчиво ковыряет стену и зябко поводит узкими плечами. Она избегает взглядов, но иногда ее глаза загораются злобой, а на губах появляется мстительная улыбка.
Когда Наташа-Марина рассказывает о прослушиваниях на роль ведущей телепередачи, в зале появляются все актрисы спектакля. Пока они надрывно и театрально читают отрывки из русской классики (где героинями по удивительной «случайности» оказываются Натальи), Наташа-Яна садится на сцене и говорит: «я люблю быть в комнате одна, когда никого нет, и люблю, когда на улице такая погода, что снег превращается в дождь, и можно долго-долго стоять на крыльце и смотреть…». Наверное, этому и позавидовала Наташа-Марина, немного не разобравшаяся, чего она хотела тогда, в свои 16. Ее монолог прерывается криком ненависти Наташи-Яны. Кто-то из девочек победил, да только кто?
А вот третья история точно о мечте, только это уже не совсем монолог, это письмо. Не будем раскрывать адресата, но в этой истории есть и обаяние, и смелость, и любовь. И надежды – все, чем так запоминаются те самые странные и непонятные 16 лет.
Такой вот короткий спектакль про Наташ, мечты и Д.Б. У спектакля есть замечательное и, можно сказать, даже редкое свойство – он не раздавливает зрителя явной и неявной правдой, но предоставляет возможность каждому найти какие-то свои ответы, разбавляет границы полутонами. Это очень полезно, и потому неудивительно, что на него приходят родители с детьми. Театр незаметно и неназойливо способен научить внимательно слушать друг друга, как зрители слушают актеров, разыгрывающих простые истории в черных коробках.
