1922 год. В стране НЭП. Литература переживает опыт гражданской войны. В поэзии процветает Демьян Бедный, правда, заявляют о себе и поэты-романтики нового времени: Багрицкий, Светлов, Уткин. А художник РОСТА, молодой поэт Владимир Маяковский, пишет лирическую поэму «Люблю», неофициальное название которой — «Милым кисам заместо объяснений и писем».
«О чём? О чём? О ком?!» – воскликнул бы Воланд. В такое-то время?! О совсем не революционном чувстве. Не о коллективном. В этом смысле поэма — знаковая для XX века вещь. Хотя бы потому, что идеология будет вытеснять это чувство как пережиток старого мира, который разрушен до основания, как интеллигентскую чушь, превращающую человека в слабака. Чувство классовой ненависти – да. Это важно. Это великий двигатель. А Маяковский говорит о безусловной любви ко всему. Причём заявляет, что человеку она дадена с рождения,
но между служб, доходов и прочего
со дня на день очерствевает сердечная почва…
Более того, благодаря любви человек духовно растёт. Маяковский и здесь, как в Окнах РОСТА, пропагандист. В этот раз он пропагандирует любовь, потому что с самого детства она нужна человеку для жизни. Это любовь ко всему, что окружает. «Откуда в этом в аршине место — и мне, и реке, и стовёрстым скалам?!», — это солнце о мальчике Маяковском.
Никто никогда после него не напишет:
Подъемля торжественно
стих строкоперстый, клянусь –
люблю неизменно и верно!
И вот теперь мне понятным стало слово «обыватель». Обыватель – это человек просто потребляющий, не умеющий и не желающий любить ничего-никого, кроме себя.
Французский знаете.
Делите.
Множите.
Склоняете чудно.
Ну и склоняйте!
Скажите – а с домом спеться можете?
Язык трамвайский вы понимаете?
Спеться даже с неодушевлённым и понимать язык неодушевлённого может только влюблённый в жизнь человек. Видящий сердцем. Не об этом ли говорил Апостол Павел: «Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая…»
Поэт заявляет о любви по-маяковски с помощью мощной гиперболы, которая характеризует абсолютную, безусловную любовь, что отразилось на анатомическом строении лирического героя и самого Маяковского:
У прочих знаю сердца дом я.
Оно в груди – любому известно!
На мне ж с ума сошла анатомия.
Сплошное сердце…
Он рассказал о любви как художник-плакатист, как художник-монументалист – «сплошное сердце».
Конечно, «Люблю» – признание в любви Лиле Брик (название как кусочек надписи на кольце – бесконечное ЛЮБ – Лиля Юрьевна Брик). Но поэма намного больше, чем просто признание. Это библейское определение безусловной любви, ради которой человек рождается, от которой ему светло и радостно. Любовь была в Маяковском и задолго до появления в его жизни Брик – с рождения. Поэт отмечает, что ребёнком «в меру любовью был одарённый». Наученный в Бутырках любить, поэт любил всё, что связано с жизнью. Любил то, что не представляет для большинства никакого интереса.
Глядят ежедневное солнце, зазна́ются.
«Чего — мол — стоют лучёнышки эти?»
А я за стенного за желтого зайца
отдал тогда бы — все на свете.
Маяковский знает, о чём пишет. Для 29-летнего человека это серьёзно, как-то несовременно и даже аполитично. После революции политической последовала революция сексуальная. И рядом с обществами «Долой стыд» и «Лига свободной любви» Маяковский, действительно, 13 апостол, который утверждал, что «не смоют любовь ни ссоры, ни версты. Продумана, выверена, проверена».
Почему я утверждаю, что главное произведение 20 века – это «Люблю»?
Потому что футурист Маяковский мог присоединиться к общему безумию отрицания любви. А он встал на её защиту. Революционный нигилизм поразил, прежде всего, нравственность. Социологический опрос в 1920 году показал, что 48% опрашиваемых считают, что любви нет. В 1929 году отвечают: «Любовь — инстинкт», «Любви нет — есть физиологическое явление природы». Идеологом так называемой «свободной любви» стала нарком государственного призрения – Коллонтай. Свою лепту в разрушение духовности любви внёс и сам глава Наркомпроса Луначарский: «Любви нет,… и телячьи нежности тут решительно ни при чём».
И среди этой узаконенной вакханалии звучит один единственный голос Маяковского, защищающего любовь и утверждающего её божественное происхождение: «Любовь — это жизнь, это главное. Любовь — это сердце всего. Если оно прекратит работу, все остальное отмирает, делается мнимым, ненужным».
Тем временем до закрытия выставки «Мем. Маяковский медиа» в центре Зотов остаётся неделя, и наша редакция советует успеть тем, кто ещё не.
