Пятого сентября во Владивостоке, на Восточном экономическом форуме, заместитель министра культуры России Павел Степанов сообщил, что до конца года планируется провести Фестиваль зарубежных русских театров в РФ. Ирония в том, что буквально в то же время, с 4 по 7 сентября, в Москве проходил существующий уже три года фестиваль “Мир русского театра”, родившийся на базе номинации интернет-премии “Звезда Театрала”–”Лучший русский театр за рубежом”.
Нам удалось побеседовать с президентом премии “Звезда Театрала” и главным редактором журнала “Театрал”, Валерием Васильевичем Яковым, фактически создавшим фестиваль “Мир русского театра”.
Насколько часто вам самому приходится отсматривать материал театров, чтобы определить, кто будет участвовать в фестивале?
Я вам честно скажу: в 2017 году, когда мы в первый раз провели фестиваль, я вообще ничего не отсматривал. Мы просто позвонили тем русским зарубежным театрам, про кого успели ранее написать в журнале; откликнулось девять театров из восьми стран. Восемь из них привезли спектакли, а из Нью-Йорка Слава Степнов (режиссер, драматург, педагог, основатель театра STEPS. — Прим.Ред.) приехал считкой. Там никакого отбора не было.
Собрались стихийно?
Не стихийно, а достаточно организованно, потому что пришлось искать площадку, обустраивать ее, решать довольно много рабочих вопросов. В конечном итоге собрались в Монтекатини-Терме — шикарнейшее место в Италии, где снимался фильм «Очи чёрные» Никиты Михалкова. Там и прошел первый фестиваль — в совершенно удивительной атмосфере. Причем мы не нашли ни копейки денег, потому что везде, куда бы мы ни обращались, нам говорили: шикарная идея, но вы вначале проведите хоть что-нибудь. В результате нам пришлось все делать, что называется, «на свои» — и журнал у меня «подвис», люди пару месяцев сидели без зарплаты, потому что, ну… «попали». Но провели. А на следующий год, когда мы объявили, что готовим следующий фестиваль, пришло уже около тридцати заявок, — и стало понятно, что надо как-то определяться. Мы создали экспертный совет из весьма авторитетных и известных театральных людей. Попросили театры прислать видео, — у некоторых были только фотосюжеты о спектаклях, — отсмотрели весь материал, отобрали, и восемь театров пригласили в Германию. То, что мы видим здесь, это три спектакля из программы того второго фестиваля.
Фактически фестивалю уже идёт четвертый год; он впервые проходит в России?
В прошлом году мы показали спектакль из Нью-Йорка «Спросите Иосифа» — как раз театра STEPS. В Италии мы его не видели, там была читка, а сюда его привезли на фестиваль «Соотечественники», и я просто предложил Славе Степнову показать его в Москве. Нашли площадку, договорились с театром МОСТ, и актёры буквально по дороге из Саранска в Нью-Йорк отыграли спектакль. Эта «проба пера» прошла очень здорово: и атмосфера, и обсуждение. И я решил, что надо всё-таки добивать эту тему до конца. Стали искать возможности, благонас поддержал Департамент культуры…
…плюс ещё Год театра.
Да, Год театра нам помог. Так мы, конечно, не смогли бы привезти три коллектива из трёх стран, особенно из США было бы тяжело. Но всё состоялось, тьфу-тьфу-тьфу, и надеюсь, что проект продолжится.
Приехавшие на фестиваль театры не имеют статуса государственных, это именно авторские, независимые коллективы?
Нет конечно, никакого статуса у них нигде нет. Это абсолютные энтузиасты, которые делают фантастическую работу. Чтобы в Нью-Йорк, при этом собрать к себе студентов-американцев на русскую литературу?.. Ну а то, что делает Жанна (Жанна Герасимова, создатель и руководитель польского театра “ОК”. — Прим.Ред.), — это вообще фантастика, учитывая, какие сейчас отношения между Россией и Польшей. И вопреки всему она не перестаёт со своими коллегами творить, и публика всё равно к ней ходит.
Ввиду того, что это именно авторские театры, насколько часто в постановках задействованы люди, по основной профессии далекие от театра как такового?
Как правило, организаторы театров — это профессионалы, исключение — только Ирина Волкович (основатель и руководитель нью-йоркского театра «Диалог». — Прим.Ред.): она литературовед и успешно перепрофилировалась в театрального деятеля, получив дополнительное образование. А вот уже труппа не всегда и не везде профессиональная. Например, в лондонском театре Xameleon Влада Лемешевская просто приглашает как продюсер актёров из разных стран, ставит проект, они его успешно отыгрывают, и труппу распускают. А в театре «МостЫ» в Эрлангене у Фёдора Невельскогони одного профессионального актёра. Мы в прошлом году закрывали программу их потрясающим спектаклем по Хармсу; весь наш экспертный совет присутствовал, и по итогам у нас был «круглый стол». И Ольга Егошина, известный театровед, стала спрашивать у актёров, кто откуда, и вдруг оказалось, что один — дальнобойщик, другой — юрист, третий — строитель, четвёртый — почтальон… Тут ведь у каждого театра своя уникальная судьба, о каждом театре можно роман писать.
В «Мире русского театра» по факту нет распределения на призовые места. Основной принцип здесь — дать театрам понять, что они не одни, объединить, поддержать?
Да. Основная цель — реально поддержать. Мы, к сожалению, не можем поддержать их материально, но можем информационно, что и делаем. Поэтому мы понимаем, что этим даем им шанс на получение грантов. Например, театр из Италии, который участвовал у нас в первом фестивале, получил грант нашего Союза театральных деятелей, а это серьёзная помощь для независимого авторского коллектива. Так что цель у нас сложносочиненная: поддержать информационно, поддержать материально… Ну и для меня как, в общем-то, для политического журналиста еще важно разрушать искусственные барьеры и границы. Их всё время где-нибудь кто-нибудь возводит, а я считаю, что между нормальными людьми, особенно людьми культуры, их не должно быть. Войны в итоге заканчиваются, и нужно строить мосты от народа к народу, от души к душе, — а нам важно сохранять их целыми.
К слову о разрушении барьеров: «Театрал» — один из тех редких ресурсов, который ведёт и профили в соцсетях, и даже канал в telegram — все, до чего можно дотянуться…
Нам, к сожалению, на все не хватает людей, которые могли бы этим профессионально заниматься: в основном помогают студенты журфака, которые вокруг нас роятся. В этом году в январе мы запустили спец семинар по театральной журналистике и привлекли ребят, которые «горят» театром, — потому что этим же не заставишь заинтересоваться. Если появляются какие-то новые веяния и площадки, мы стараемся их осваивать. Ну и потом сама премия «Звезда Театрала» — она ведь сугубо интернетная, у неё нет никаких ограничений по аудитории. Иногда я смотрю, откуда голосовали люди, — и там пара голосов из Танзании, три голоса из Эфиопии… Конечно, понятно, что это, скорее всего, посольские там со скуки лайкали, но всё равно впечатляет. После последних волн эмиграции, которые не уступают по масштабу периоду гражданской войны, огромное число людей театральных, киношных, литературных разлетелось по миру и каким-то образом себя там проявляет. Так что важно их найти и объединить.
Возможно, это очевидный вопрос, но верно ли, что важно для чистоты восприятия дать авторским театрам непривычную для них площадку?
Конечно, я же их сознательно не замыкаю в привычной среде. Потому я так и рвался с ними в Москву.
Понимаете, важно, чтобы они показали, что делают, именно в России, чтобы их заметили у нас. Но это только одна сторона вопроса; вторая — то, что фестивали, которые мы проводим на иностранных площадках, — это обязательно ещё и школа. В прошлом году пригласили Евгения Князева с его моноспектаклем «Пиковая дама», Ольгу Тумайкину с ее творческим вечером, Ольгу Егошину — профессора Школы-студии МХАТ — со своими мастер-классами. Андрей Максимов — драматург и публицист, Владимир Иванов— известный режиссер, Марина Райкина — организатор фестивалей и премий — все они делали подробный разбор по каждому спектаклю.СТД присылали нам педагога по сценическому движению, так что там ещё и занятия шли каждый день…
То есть это ещё и обмен опытом?
Конечно. Это не просто показ: посмотрели, выпили шампанского и разъехались. Это полноценная работа.
Один критик недавно довольно категорично высказал мысль о том, что современному театру не нужно здание — и вообще лишение традиционного театра привычного места обитания спровоцирует его развиваться. Рациональный подход в этом есть, но…
Не знаю, я не готов согласиться с ним по той простой причине, что это всё попахивает большевизмом. Опять всё разрушить «до основания, а затем»… Зачем? Ничего не мешает возникать новым театральным коллективам без зданий, где угодно: на площадях, на чердаках, в подвалах… для этого есть все возможности. Но к чему рушить существующие коллективы? Россия как раз славится театром-домом. В Москве их настоящих не так много, но они есть, например, тот же Вахтанговский: сразу видно, что это именно Дом, и туда зритель приходит в совершенно особую атмосферу. Не на временную площадку, чтобы посмотреть что-то уникальное один раз и уйти. Он приходит сам, приводит ребёнка, потом внука — потому что он все время ходил в этот театр и знает, зачем он сюда ходит. К кому, на что… Я ещё студентом стоял в очередях за билетами в Ленком, и хоть сейчас и дружу с Марком Захаровым, но всё равно прихожу в это здание с трепетом — потому что я с этим трепетом вырос.
Сейчас многие говорят, что это косность, и надо отказываться от…
Материального?
От консерватизма.
Консерватизм — это не здание. Консерватизм — это в голове. В душе. Можно организовывать что-то в виртуальном пространстве, но, по сути, быть полнейшим консерватором. А можно существовать в этом вековом здании с аурой поколений, и в нем у людей фантазия кипит, и ничто не мешает быть современным. У того же Вахтанговского, который скоро будет отмечать столетие, подписчиков в интернет-ресурсах больше, чем у некоторых современных СМИ! Кирилл Крок постоянно держит руку на пульсе, я даже привожу его в пример нашим журналистам: директор театра раньше всех выдает фотоотчет с любой точки, опережая новостных репортёров. Ну а театр — сами видите. Здание как новенькое. Интерьер с иголочки. Но самое главное, что по духу – Дом.
