Евгений Кулагин, ранее известный публике больше как хореограф («Кафка» и «Машина Мюллер» Кирилла Серебренникова в Гоголь-центре, #сонетышекспира Тимофея Кулябина и «Жанна» Ильи Ротенберга в Театре Наций), здесь выступает в новой для себя роли. «Шекспир» – премьерный спектакль московского режиссера на основной сцене Гоголь-центра.
В двухчасовом спектакле присутствует только несколько реплик – монологов, чувства и эмоции артисты Гоголь-центра выражают с помощью иного языка – языка тела. В результате пластический спектакль выводит хрестоматийные тексты Шекспира на новый, интуитивный уровень. От поэзии остаются лишь смутные ощущения. Получается целиком сотканный из физики, музыки, света и звука своеобразный перформанс.
Идея прочитать классические пьесы Шекспира языком движения не такая уж и новая – #сонетышекспира в соавторстве Кулябин–Кулагин в Театре Наций искали решение этой же задачи и в результате справились прекрасно. Здесь же масштаб более глобальный, не обусловленный никакими рамками, кроме фамилии драматурга, за которой скрываются целые пласты известных всем архетипов. Но при этом создатели не задавались целью иллюстрировать только знаковых героев писателя, чьи имена давно стали нарицательными, – напротив, они выводят на новый уровень персонажей, которые почти четыреста лет были в тени главных образов. Новыми гранями высвечиваются отец Гамлета и его мать – Гертруда, священник Лоренцо, Лаэрт и другие персонажи – все предстают с новой, не узнанной ранее читателями стороны.
Чтобы зритель не заблудился в обилии сплетенных тел и смог попытаться считать физические эмоции актеров, спектакль условно поделен на главы: прекрасный «Волшебный лес», где сказочно поёт Один Байрон, убийственно мощные «Роды Гертруды» в исполнении Ирины Выборновой, «Монолог 1,2,3», где монолог можно считать таковым лишь относительно – Евгений Сангаджиев не декламирует в этой сцене ничего, лишь дышит/шепчет в микрофон. «Отелло», «Сон Лоренцо», «Призрак» и «Призрак призрака» (оммаж постмодернизму), «Сон Джульетты», «Леди М.» и другие краткие и образные иллюстрации быстро сменяют друг друга. Конечно, для глубинного понимания спектакля необходимо быть хорошо знакомым с драматургией Шекспира. Только тогда разрозненные картинки выстраиваются в единый взаимосвязанный мир, и происходящее на сцене становится отображением глубины чувств и переживаний героев.
В главе «Роды Гертруды» из полумрака выходит королева – мать Гамлета, одного за другим извергая из себя уже взрослых юношей. Одна из самых ярких сцен в спектакле рассказывает одновременно и о мучительной боли, и о чуде рождения, коим связаны все люди, и об истории самой Гертруды, которой в классической пьесе уделено не так уж много места.
С равноправной долей необходимо отметить сценографию, музыку и свет. Именно эти детали собирают разрозненные сцены и создают из спектакля единый организм. Художник Ксения Перетрухина, работавшая с Дмитрием Волкостреловым («Русский романсъ», Театр Наций), Маратом Гацаловым («Дыхание», Театр Наций), Теодором Курентзисом (опера «Cantos», Пермский театр оперы и балета), выстраивает на сцене «Гоголь-центра» лаконичный мир, центральным звеном которого становится наклонный подиум, который словно выбрасывает актеров на сцену. Именно он становится главной мизансценой. Черное пространство то полностью поглощает героев, забирая их к себе во мрак, то словно отправляет их обратно к зрителю. Остальные детали выстраиваются посредством света: с помощью великолепной работы Лены Перельман одни элементы легко трансформируются в другие, скакалочка становится орудием убийства, а красный – символом войны. Все скрепляет гипнотическая музыка, завораживающая с первых минут действия, ее написал Энтони Рушьер (A.P.P.A.R.T) – французский композитор, известный своим сотрудничеством с различными театрами мира.
В прошлом году весь мир отмечал юбилей драматурга – уже более 400 лет прошло со дня его смерти. Переосмыслить автора пытались во многих областях искусства, будь то кино (каждый год выходит множество экранизаций, есть и поистине знаковые: за «Ромео и Джульетту» брались и Баз Лурман, и Франко Джеффирелли, за постановку пьесы «Макбет» – Роман Полански, советский режиссер Григорий Козинцев два раза обращался к Шекспиру – в 1964 году на экраны вышел «Гамлет», а в 1970 году – «Король Лир»), литература (серия «Шекспир XXI века», в которой такие писатели, как Маргарет Этвуд, Гиллиан Флинн и Ю Несбе, выпускают книги по мотивам произведений Шекспира) и, наконец, – театр, для которого и работал Шекспир, и чьи спектакли есть в каждом театре мира.
Постановка Евгения Кулагина, которую, возможно, кто-то сочтет за дерзкий эксперимент, отвечает одной важной задаче – отражать время в контексте здесь и сейчас и выстраивать связи с героями независимо от того, когда они создавались. Именно поэтому его герои – по-настоящему живые, дикие и необузданные, и им веришь с первой и до последней секунды.
